Mo Dao Zu Shi / Неукротимый. Повелитель Чэньцин: "Всё, что есть" и "Наследство"

[alfhild]

Название: Всё, что есть
Автор: Альвхильд
Размер: драббл, 695 слов
Канон: Mo Dao Zu Shi, "Неукротимый. Повелитель Чэньцин"
Пейринг/Персонажи: Вэнь Цин, Цзян Чэн, Вэй Усянь
Категория: джен,
Жанр: ангст
Рейтинг: G — PG-13
Краткое содержание: Из прошлой жизни у нее осталось немного.
Для голосования: #. WTF Fantasy 2020 — "Всё, что есть"

  У Вэнь Цин есть гребень. Он из плотной, гладкой древесины, с простым узором — такие продают в городских лавках средней руки. Он удобно ложится в руку и гладко скользит по волосам, не цепляет их и не дергает. Он идеален. Так бывает с предметами, которые долго держал в руках сильный заклинатель, думая о них. Вэнь Цин держит его всегда при себе, завернутым в лоскут шелка-сырца. Набор игл и этот гребень — все, что осталось у нее от прошлой жизни.
  В этой жизни у нее есть полсотни человек, за которых она отвечает, брат, спящий в пещере колдовским сном под бумажной броней талисманов, и человек, который их всех спас. Вэнь Цин спорит с ним, заставляет есть и спать, а еще иногда силой, иногда уговорами укладывает в гнезде из одеял, которое заменяет этому человеку постель, и втыкает иглы в его тело по схеме, которой нет ни в одном трактате.
  Вэй Усянь покорно стягивает с плеч одежду и вытягивается во весь свой рост, закрыв глаза. Он полностью доверяет ей. Когда иглы расставлены, он расслабляется, потоки ци в его теле — слабые, прерывистые, едва заметные — выправляются, текут ровнее, исцеляя его тело и очищая душу. Закрыв глаза, Вэнь Цин видит сквозь плоть паутинку мерцающих линий. В голове и возле сердца линии сходятся к светящимся сгусткам, а в животе, чуть ниже пупка — к темной дыре. Нижний даньтянь — место, где должно быть золотое ядро заклинателя, центр его силы. У Вэй Усяня там клубится темный дым. Постепенно золотые нити стягиваются, оплетают темный клубок. Вэй Усянь дышит ровнее, с его лица уходит напряжение. Он все-таки очень силен — даже сейчас, без золотого ядра. Потому что заклинатель — это не только сила, это еще и воля, направляющая силу. Воля Вэй Усяня справляется с темной энергией, которая кого другого уже сожгла бы дотла. Он создал себе ключ к этой силе, он удерживает ее потоки, не давая им выжечь каналы ци и разрушить верхний и средний даньтянь, разум и сердце. Вэнь Жоханя темные потоки разрушили очень быстро — он слишком полагался на силу темного железа. Вэй Усянь полагается на себя и на искусство Вэнь Цин. И все еще верит своему названному брату...
  Под конец сеанса Вэй Усянь засыпает. Вэнь Цин сидит рядом и смотрит на него. Она пытается отыскать сходство с Цзян Чэном — но они совершенно непохожи. Она каждый раз забывает, что они не родные по крови.
  Зато помнит — ее руки помнят — живое пламя, которое она забрала у Вэй Усяня и вложила в пустоту нижнего даньтяня Цзян Чэна. Помнит, как дыра заполнилась, как золотые потоки исцелили выжженные каналы и ци потекла ровно и ясно. Есть люди, которые, лишившись правой руки, медленно умирают, и есть те, которые учатся держать меч в левой. Цзян Чэн не смог бы выжить без золотого ядра — Вэй Усянь живет. Он отдал свое сокровище названному брату и, как и обещал, не сожалеет об этом. В этом весь Вэй Усянь.
  Вэнь Цин гладит пальцами гребень. Ей хотелось бы коснуться лица человека, который подарил его, разгладить складку между его бровей, утешить, успокоить. Но он не придет сюда, в страну мертвецов. Он хороший человек, но когда ей понадобилась помощь, Вэнь Цин пошла не к нему, а к Вэй Усяню — заклинателю без золотого ядра, за которым ничего не стояло, кроме тени и флейты. Цзян Чэн не стал бы рисковать ничем ради ее брата и дальней родни. Вэй Усянь бросил ради них все.
  Он мог бы стать величайшим заклинателем своего поколения. Он мог бы занимать второе место в одном из четырех великих кланов. Он мог бы... Он лежит на скомканных одеялах, тощий — все ребра можно пересчитать, и лицо сунулось, от юношеской округлости не осталось и следа. Они все тут едят не досыта, а он еще и забывает поесть, занятый своими изобретениями. Тетушка Сюй приводит в порядок его одежду, но выцветшая и потрепанная ткань тоже ветшает. Иногда Вэнь Цин кажется, что все они тут тают, растворяются в туманах, которыми укрыты Могильные холмы, и что темные вихри вытягивают жизнь из Вэй Усяня, но когда она вынимает иглы, то ощущает под рукой ровные, хотя и тонкие, золотые ниточки ци. Быть может — она надеется — однажды ей удастся срастить их оборванные концы, и нижний даньтянь в его теле начнет наполняться светом, а не тьмой.
  Вэй Усянь спит.
  Гребень под пальцами гладкий и теплый. У нее есть не так уж мало.


Название: Наследство
Автор: Альвхильд
Размер: драббл, 538 слов
Канон: Mo Dao Zu Shi
Пейринг/Персонажи: Цзян Чэн, Вэй Усянь
Категория: джен
Жанр: ангст
Рейтинг: G
Краткое содержание: Что останется мне, зачем?
Для голосования: #. WTF Fantasy 2020 — "Наследство"

  У Цзян Чэна есть наследство.
  Отец оставил ему Лотосовую Пристань и орден Юньмэн Цзян. Цзян Чэн стал главой ордена в девятнадцать и поднял его из пепелища.
  Мать оставила Цзыдянь — браслет-змейку с кольцом на цепочке Цзян Чэн не снимает никогда.
  Вэнь Цин не оставила ничего. Иногда Цзян Чэн видит сны о ней — тень воспоминаний о ярком пламени, которое вернуло его к жизни, когда он был раздавлен, унижен и хотел умереть.
  Наследство сестры — драгоценней всего. Цзинь Лин, упрямый и высокомерный мальчик, в лице которого нет ничего от Цзян Яньли, и все же чем-то напоминающий ее. Цзян Чэн не может признаться самому себе, что до безумия боится за своего племянника.
  А еще есть флейта из темного дерева с накладками из тусклого железа. У флейты есть имя — Чэньцин. У флейты нет хозяина. Нет совсем — ни тела в могиле, ни души в... где там обитают неприкаянные души? Если бы Цзян Чэн умел играть на флейте, он приложил бы ее к губам и выдохнул в ее полое нутро “Призыв”. Тогда Вэй Усянь не смог бы не ответить. И если бы он не явился, Цзян Чэн поверил бы, что его душа и вправду рассеялась и перестала существовать.
  Пока же он вглядывается в лица отщепенцев, бродячих заклинателей с пачкой талисманов и кистью наготове, допрашивает адептов Темного Пути и смотрит, смотрит — не покажется ли знакомым взмах руки, накладывающей печать, не дрогнут ли чужие губы в знакомой улыбке? Даже мертвый, Вэй Усянь занимает его мысли. Цзян Чэн ненавидит его за это. Он и сам не может понять, чего хочет больше — отомстить за свой страх, за свою ревность, за тяжелый, жгучий стыд, или закричать: “Вернись, я все прощу!”. Простил. Вернись, скажи, что ты со мной, Вэй Усянь!

  И вот он стоит тут — хорошенький мальчик с грубой бамбуковой флейтой в руке, и его оленьи глаза смотрят со знакомым вызовом и насмешкой, и на его миловидном лице жутко и чуждо смотрится выражение, которое Цзян Чэн слишком хорошо помнит. Вэй Усянь смотрит чужими глазами, улыбается чужими губами, и Цзян Чэн выхватывает Цзыдянь, чтобы покончить с этим.
  Но ничего не получается. Даже Цзыдянь бессилен против Вэй Усяня. В душе Цзян Чэна кипит разочарование пополам со злостью, и эта ядовитая лава изливается на всех — на невозмутимого Лань Ванцзи, на ни в чем не повинного Цзинь Лина, на собственных людей, на весь мир.
  Миловидный мальчик с усмешкой Вэй Усяня играет на флейте, и лютые мертвецы смиряются. Он расхаживает и рассуждает вслух — слова Вэй Усяня произносит высокий чистый голос, не похожий на тот, который помнит Цзян Чэн. Суйбянь в его руке ходит ходуном — для этого тонкого запястья и изящных пальцев он слишком тяжел, у мальчишки не хватает сил, чтобы действительно владеть мечом. Но тот, кто вынет Суйбянь из ножен — тот и есть Вэй Усянь.
  Так почему же Цзян Чэн может это сделать?
  Тот внутренний пламень, что полыхает в теле Цзян Чэна — вот подлинное наследство Вэй Усяня, что дороже и Лотосовой Пристани, и Цзыдяня, и богатства, и славы.
  Сквозь чужие черты проступает облик Вэй Усяня — словно рисунок под кистью живописца. Чэньцин поет под его дыханием как прежде, повелевая и усмиряя. У ее владельца свою жизнь и своя любовь, и Цзян Чэн не может простить ему этого.
  Он остается со своим наследством, и так и не может решить — благодарить ему Вэй Усяня или проклинать.